Возникновение «логической идеи» Гегеля на основе автологичности
Недавние статьи о возможности таких диалектик как триалектика, пенталектика, эвалектика и других подобных квазилектиках вызвали желание представить свою «квазилектику», о которой ещё не говорилось в подобных публикациях. Но предлагаемое далее представление, не очередная экзотика — Гегель, что отрадно, постоянно «намекал» о ней в своих философских трудах, не имея, при этом, намерений из-за «очевидности» её рассматривать.
.
Гегель – провозвестник «автолектики»
Существует целый концептуальный пласт логических форм и определений в философской системе Гегеля, который можно было бы назвать «теневой», нераскрытой частью диалектики. Несправедливо было бы оставить этот пласт без внимания и разбора. Его богатые скрытые свойства, свойства нетривиальной логики, не дают покоя и подогревают пытливый ум (у автора имеются весомые на то основания). Особенно, когда пытаешься понять диалектику через призму самых последних, из переведенных на русский язык, «Философии духа» и особенно «Философии религии» Гегеля, которые не получили такого разностороннего толкования, как «Энциклопедия Философских Наук» и «Наука Логики».
Именно оттуда, из этого «пласта», где определения и формы выдаются за, как бы, само собой разумеющееся, должно, по логике, выявиться представление о подспудном содержании диалектики как существенно самообусловленной и самоопределяемой (автологичной). Сам Гегель, с уверенностью возвещает о таком содержании. Цитата:
«Формы мышления должны быть рассмотрены в себе и для себя, они представляют собой предмет и деятельность самого этого предмета. Они сами подвергают себя исследованию, сами должны определять свои границы и вскрывать свои недостатки. Тогда это будет та деятельность мышления, которую дальше мы рассмотрим особо как диалектику» (Гегель, Э.Ф.Н., §41).
.
То есть, согласно содержанию цитаты, формы мышления являются деятельностью, направленной само на себя как на предмет этой деятельности, с целью исследования, определения их границ, характера и возможностей. Из этого недвусмысленно следует, что Гегель, согласно цитате, хочет представить диалектику авторефлексивной и самоприменимой. Это разумно и позитивно. Но судя по его различным трудам, самоприменимость остается не определяющим основанием и тенденцией, а всего лишь своеусловным и удобным для частной ситуации контекстом, поскольку он и в последующем, используя «само собой разумеющуюся» очевидность, широко применяет (особенно в упомянутых «Философии Духа» и «Философии религии») – но вместе с тем не раскрывает – смысл самообращенных, т.е. имеющих возвратную форму (само, для себя, в себе и т.д.) выражений и речевых оборотов. Можно ли в таком случае иметь всестороннее представление о характере диалектики.
Этот лишенный ясности пласт, фактически можно считать скрытой стороной идеологии диалектического метода, которую, однако, предлагается принимать на веру. Такая недосказанность порождает неоднозначность понимания многих позиций его учения. Однако. В отличие от большинства толкователей традиционной диалектики, мне стало интересным, как, в каком смысле нужно понимать скрытую логику самоотображаемых, автореферентных конструкций философа и оценить их роль, тем более, что имеется собственный теоретический задел на этот счет. И есть уверенность в том, что такая логика существует.
Как представляется, такую, высказанную в цитате, вышеозначенную самообращенную деятельность мышления правомерно назвать, условно говоря, «автолектикой«, ведь из неё следует (не только непосредственно, а также «постановочно»), что предмет и его деятельность, прямо или косвенно, заключаются в самоопределении и самоадаптации, в «рефлексии в себя»; а собственно диалектика, согласно определению Гегеля, носит как бы подчиненную роль.
Скорее всего, тут нет подмены диалектики. Диалектика, это метод, с помощью которого образуется логика развития и формирования структур в мышлении и природе, а автолектика – метод порождения смыслов и нуменов: как их возможных первообразов и как структурной основы самообусловленных образований.
С этой точки зрения, кроме достоверной интерпретации автологичных1 конструкций, удалось найти метод альтернативного развертывания философской системы со спекулятивной логикой, взяв за основу положение Гегеля о самодостаточности и самоопределяемости «логической идеи» и самоопределении ее логики.
Вклад Гегеля в философию и метафизику данным исследованием не умаляется; безусловно, это самый глубокомысленный и проницательный мыслитель, по глубокомысленности абстракций, метода спекулятивной логики и многоплановости, скорее всего, превосходящий Аристотеля и Платона.
.
Постижение философии как метафизики
Вначале предложено рассмотреть некую концепцию, представляющую способ инициирования философских рассуждений и старта некоей философии, путем построения последовательности «восходящих» рефлексивных шагов, как задающих новые контексты и предполагающих новые смыслы. Рефлексия понимается здесь с акцентом на креативность: как «взгляд сверху» или «взгляд со стороны» с порождением нового смысла посредством неформализуемой, не выводимой логическим путем, догадки. Затем сделана попытка представить систему философии Гегеля с помощью новой «парадигмы», где раскрутка начинается с построения автологичной схемы или «формы», непосредственно исходя из сформулированного положения Гегеля (Энциклопедия Философский Наук, §19) о начале самодостаточного разворачивания самоотображаемой (авторефлексивной) идеи.
.
Формирование содержания философии, как метафизической теории, в целом можно представить как раскручивающееся самоотображение и самодетерминацию.
1-й пункт. Предположим, в духе вышеприведенного положения Гегеля, что всякая достойная философия должна начинаться с «само‑затравки», с предпосылок, выдвигаемых или формируемых ею самой, – как правило, с наиболее предпочтительного, существенного момента в представлении её автора (скажем, как у М. Мамардашвили, с самоотображения сознания). В данном случае правомерно начать с мысли (коль скоро речь о самоопределении и самоорганизации) о выработке, порождении ею самой себе своего материала (Гегель). Это соображение можно назвать несформулированным, нераскрытым ‘предпроектом’. 2-й пункт. В связи с первым пунктом возникает вопрос: откуда затравке взяться; где найти на этом шаге материал, не имея предпосылок? Таким минимальным материалом (т.е. отправной затравкой-минимум) может служить собственно размышление, а точнее, мысль о затравке; и это представляется правомерным – в контексте определения «самой себе». 3. Не останавливаясь на характере и содержании затравочной мысли, предпринимаем следующий «поворот мысли»: согласно очевидному представлению о том, что соображение о затравке – мысль, мы, «не мудрствуя», с большой уверенностью заключаем, что существенным принципом философии является мысленное рассмотрение, размышление или рефлексия. 4. Но, абстрагируясь – также взглянув со стороны – постепенно понимаем (новая догадка), что и само размышление мы можем сделать предметом рефлексии.
5. А из этого, опять же, выявляется новая догадка-рефлексия: – то, что возможен самоопределившийся независимый предмет – размышление о размышлении (основа, как говорил Гегель, «свободной стихии мышления») и на этой основе можно начать формулировать и определения, и его, как самоотображаемого мышления, логические законы, и соответственно, развитие.
Термин «само-затравка», после определения этих 5 пунктов, т.е. апостериори, является теперь уже, обозначением (и ссылкой ко) всей сформированной многоступенчатой предпосылки. Предпроект стал раскрытым, сформулированным проектом философской системы.
В многошаговом размышлении, с самого первого пункта как бы подразумевалось, что содержанием философии должно стать мышление как непосредственно то, с чем имеем дело.
Итак, можно предположить, философствование – это, по большому счету, неизменно восходящее с уровня на уровень производство и применение рефлексии, делающей своим предметом соображения (точнее, смыслы), полученные на предшествующем уровне применения рефлексии. Те метод и теория, которые рассматривают и исследуют определения, свойства и законы восходящей рефлексии в применении к себе самой, можно назвать самоопределяемой мета‑физикой (или, если приживется, «автолектикой»); и не только самоопределяемой, но и самоприменимой. Вообще, название «мета-физика» (или «пост-метафизика»), в отличие от предшествующей метафизики, определяется здесь как метатеоретическое физическое знание, т.е. отталкивающееся от обобщенного знания о физической реальности. При этом, в первую очередь теоретически рассматривается не собственно содержание, а структура отношений предмета. Кстати, использованная неформальная логика, с «поворотами мысли» и неформализуемой догадкой, на основе высказанных соображений, нашла свое выражение при разработке логики этой пост-метафизики (http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001d/00162431.htm )
Вернемся к приведенному выше примеру развертывания философии и добавим предположение. Интересно, кроме прочего то, что мы определенным образом можем вернуться к 1-му пункту и уже повторно, по новому кругу рассматривать (в смысле рефлексии как самоотображения) все эти шаги 1 – 5. Рассматривать их содержание как развернутый материал и проект: как предмет дальнейшей философской рефлексии, в контексте задачи 1-го пункта и продвигать развитие инициированной философии; поэтому изначальное создание предпосылки и было названо «предпроектом».
Затравка, в виде пунктов 1 – 5, состоялась – полученный предмет можно сделать: неограниченной темой размышления собственной метафизической системы, основной идеей которой есть самоотображаемая самоприменимая логика, и её возможные свойства, попутно порождая из возникающих контекстов новые рефлексии. Например, мы можем а) определить из рефлексии о самой рефлексии принцип автологичности – самообращенности как самого мышления, так и самообращенности (самоотображения) и самообусловленности предметов, которые им рассматриваются как предметы мышления, и исследовать свойства автологичных структур как, по своей природе, самоопределяемых, т.е. самопроизводных. Кстати говоря, принцип автологичности предоставляет способ – в том числе – рассмотреть многочисленные «самообращенные» формы, термины или определения Гегеля, включающие «себе», «себя», «само», «самого себя».
Но самый интересный и неоднозначный момент, в связи с последними формами заключается в следующем. Гегель не объединяет, с одной стороны, представление и смысл, вытекающий из формулировки его самоопределяющейся Идеи как мышления на основе саморазвивающейся логики (Энциклопедия Философских Наук, §19) и, с другой стороны, смысл часто употребляемых им выражений, где присутствуют следующие словосочетания с самообращенным содержанием: «для себя бытие», «для себя сущее», «в самом себе бытие», «приходит к себе в своем ином», «опосредствование себя с собой своим отрицанием», «моменты формы рефлектируют себя в самих себя», «определяя себя как основание, сущность происходит лишь из себя», «быть… самоотталкиванием себя в само себя» (последнее вовсе непостижимо! – но нужно верить, что такое возможно). Наконец, «я» – как бесконечный у него круг отношений самовхождения и самоотображения.
То есть: с единой позиции – по принципу образования и устройства – он не рассматривает: а’) само-определяемость Идеи и б’) совокупность перечисленных самообращенных определений, в том смысле, что они имеют общую «идею» возвратных отношений и внутренний образ как самоссылочные, самообусловленные, т.е. автологичные, образования. Однако, как в автологизме, так и в указанных гегелевских структурах, и Идее в том числе, предположительно внутренние формирующие (задающие) схемы или «формы» – по своей логической структуре – должны, очевидно, быть идентичными.
Далее, возвращаясь назад к пяти пунктам, можно заметить, что б) переход, в нашем случае, каждый раз к отвлеченной рефлексии – переход, характеризуемый как «взгляд со стороны (или сверху)» – есть, собственного говоря, переход к следующему уровню, выход мысли на некий новый уровень рассмотрения (или с добавленным «измерением»).
Взгляд со стороны – это переход, ‘оснащенный’ вписанным в него таким неформализуемым, но креативным (эвристическим) приемом как «абстракция-догадка» (А-Д) 2. Например, пункты 2, 3, 4. и т.д. — формируются на основе взгляда со стороны и А-Д. Надо отметить здесь, что «взгляд_со_стороны«, вместе с абстракцией-догадкой – это рефлексия, как некая «автолектическая» форма мышления с порождением смысла.
Из всего сказанного можно сделать вывод, что развитие такого рода философии, основанной на принципе авторефлексии т.е. самоотображении создаваемой системы и А-Д, (на примере совокупности шагов 1,2,3,…), может идти по многим направлениям – как «метатеоретическим», так и прикладным.
Логическая Идея Гегеля как самостоятельно развивающаяся самодетерминирующаяся логическая система
Гегель, как представляется, поддался обманчивому, по большому счету, «не подлежащему сомнению», убеждению о всеобъемлющей продуктивности самоотрицания (и «отрицательности» вообще), поскольку в антиподе самоотрицания, самоутверждении, взятом как деятельное, очевиден ничем не примечательный замкнутый круг, лишенный якобы (в представлении мыслителей и теоретиков) »мысли» и конструктивности, как банальное никчемное образование или «пустая форма». Однако, есть уверенность, что действительность в своей онтологической основе подчиняется не диалектике «отрицания и конкуренции противоположностей», а принципу самоорганизации, с автолектическим методом: с кругом самосогласованности, самоутверждения и самоупорядочивания – т.е. с логикой самонепротиворечивого и безальтернативного стремления сохранения целостности и самовоспроизводства.
При этом ещё важнее – рассматривать сам процесс замыкания автологизмов, как восхождение на новый логико-смысловой (в итоге на новый структурный) уровень, откуда и на основе чего достигается усложнение: синтез и развитие структуры, состоящей из устойчивых, с циклической детерминацией, «зацелённых» композиций элементов предшествующего уровня.
Попробуем отдать должное синтетическому методу самоутверждения в виде применения идеи автологичности. Представим свой собственный ход рассуждений по возможной самоорганизации («становления», по Гегелю) его логической идеи, без дополнительного и непонятного экскурса во взаимоотношение бытия и ничто, представляя её определение-постулат как свою собственную затравку.
.
Логическая идея, с перспективой самостоятельного развития, была определена им в «Малой Логике» следующим образом:
«Логика есть наука о чистой идее… Идея есть мышление – не как формальное мышление, а как развивающаяся тотальность её собственных определений и законов, которые она сама себе дает, а не имеет или находит в себе заранее» (Г. Гегель, Э.Ф.Н., §19).
Несомненно то, что цитата является глубокомысленным, проницательным и удачным определением Гегеля, поскольку подразумевается, что никаких ‘заготовок’ и схем построения у чистой идеи заранее не имеется (кстати, это созвучно смыслу 1-го пункта из примера разворачивания философии в вводной части). Определение является, вместе с тем, определенным упорядочивающим ограничением, накладываемым на методическую широту проявления мышления и логики. То есть логическая идея, применяя креативную рефлексию-догадку, должна развиваться и действовать, используя (здесь уже априори применяется её заявленный принцип «давания себе») следующие выраженные в её собственном определении способы и моменты.
.
Логическая ИДЕЯ:
1 – Давание,
2 – самой себе,
3 – через мышление,
4 – соблюдая тотальность (всецелостность и всеохватность).
Первым «даванием» – из-за отсутствия предзаданности – как раз, с необходимостью, и является содержание выделенных из определения идеи пунктов («обращение на себя из себя «).
Пункт о тотальности предполагает, что логика как система мышления должна быть самоохватной по сфере проявления и сохраняющей логическую и смысловую целостность3. Это означает, что: «развитие», «определения и законы» и «давание себе» не должно приводить к рассогласованию, разупорядочиванию процесса развития логики и тем более к внутреннему самоотрицанию, как самопротивоположению, и «дезорганизации» идеи. И это принципиально для существования Идеи как целого.
Возможно, также, усмотреть ещё и другие аспекты. Например, само определение является первичным «законом». Также, «развитие» – собственно, это основной принцип самоорганизации: логики и мышления. Далее – «неформальность» поисковых моментов, что допускает такие приемы рефлексии, как абстракция-догадка.
Эти четыре пункта составляют ‘парадигму’ новой логики, а именно, автологичность: самообусловленность и самопорождаемость. Например, «давание самой себе», в контексте развития, открывает такое свойство или принцип, как самоприменимость, а в более развитом виде, самовыводимость логики как метафизической теории; и можно уже, в том числе, исследовать характер, логику и качественные особенности самоприменимости. На основе указанных моментов, как представляется, должна выстраиваться содержательная и непротиворечивая логика и наука о ней.
Это естественный, хотя и весьма неочевидный путь (т.е. с применением с первых шагов восходящей рефлексии). Но Гегеля, имеющего на руках готовую и реальную стартовую ситуацию, странным образом унесло в другом, побочном, направлении: изыскании непредопределенного непосредственного, типа, чистого знания или бытия, вместо разработки непосредственно самой чистой идеи. Тем самым он «идеологически» и концептуально оторвал её от задумки саморазвития её самой, как предмета, данного им в исходном определении, заменив на бесславное тождество «чистого бытия и ничто».
В противовес его же подходу про чистое бытие оказывается цитата самого философа из 2-й книги Науки Логики – «Учения о сущности» (глава «Основание», п. ‘Примечание’), которая так же характеризует, на мой взгляд, требуемый подход к Идее, соответствующий авторефлективности и самоссылочности в её определении: «в положении об основании находит свое выражение существенность рефлексии в себя в противоположность чистому бытию» (выделил Истодин). (Т.е. выходит, не чистое бытие, в первую очередь, должно рассматриваться, а собственные самоотображение и предполагаемая самоопределяемость обсуждаемой Идеи.)
Можно было и необходимо разбираться в свойствах и предметном содержании каждого выявленного пункта, как и в свойстве самоприменимости и самопорождения идеи в ‘форме’ мышления. Однако философом было выбрано, на мой взгляд, также стороннее, можно сказать, фигуральное и неадекватное, в описанной им у себя ситуации становления, – понятие отрицания, отрицательности. Как один из примеров: он называет мышление «отрицанием непосредственно данного». Вполне очевидная умозрительная формальность, придающая, возможно, лаконичность или изысканность формулировкам.
В самом деле, на первом этапе, идея как мышление, исходя из её собственного определения, — отрицанием себя или чего-либо, в буквальном, фактическом смысле – не является. (Если имеется непосредственность мышления, то оно является «развивающейся тотальностью её собственных определений и законов», которые она, согласно ситуации, порождает «в здравом уме» – без двусмысленности, и вбирает, а вовсе не «застревает» в противопоставлениях.) По определению с самого начала отрицательности не имеется, как и не имеется её предпосылок, следовательно, отрицательность вводится искусственно, в последующем; но и в последующем совсем неоднозначны предпосылки её введения. Тут дело, как представляется, в другом: «отрицание», изначально как умозрительное и фиктивное отношение, как метафора возводится «где надо» в отрицание фактическое, низводящее; тем самым подгоняется под определенные потребности.
.
Заключение
По поводу метафизики в постижении философии.
Если рассматривать понятие авторефлексии, т.е. «размышление о размышлении» как самодостаточный ноумен (а точнее, нумен), то в его автологичной тождественности – в самом по себе как нераздельном единстве – можно отметить три аспекта: размышление как предмет, размышление как действие, направленное на предмет и размышление как субъект (триадическое деление здесь не обязательно единственное.) Эти аспекты или моменты понятия, хотя и не выделяемые в чистом виде, находятся между собой в определенных логико-смысловых отношениях. Эти отношения и их зависимость друг от друга можно описать с помощью обобщенной причинно-логической связи.
В связи с этим концепцию с развитием логической идеи в представленном изложении и, имея в виду особенность и характер Первопричины, после теоретической проработки и формализации с созданием «Аксиоматики мета-физики«, следует определить как метатеоретическое знание, то, что , с применением измененной орфографии, можно назвать мета-физикой.
После такой проработки возникло понимание, что имеется начало мета-физики как теоретического знания, обладающего элементами научного подхода.
.
.
Примечания.
1. «Автологичный» (ближайший аналог «тавтология», «тавтологичный») – имеется в виду самотождественный, но тождество, в отличие от пустой тавтологии, здесь не в формальном абстрактном смысле, а содержательное, при котором предмет (вещь, логика, идея, принцип, понятие) обусловливает сам собой собственную достоверность, объективность или существование. Другой момент – понятие «автологичный» подразумевает самоопределяемый, а, в идеале, в смысле восходящего продвижения самоорганизации, — «самодействующий» и самопорождаемый.
2. Абстрагирование есть особый вид познания размышлением (рефлексии) – теоретическое построение. С теоретическим мышлением также связан способ, так сказать, неформализованного логического вывода – «взгляд сверху, взгляд со стороны». Но взгляд сверху предоставляет возможность порождения «абстракции-догадки». Абстракция-догадка позволяет получить единый смысл, выражающий понимание той структуры мысли (мыслей), на которой как основании и источнике возникла эта самая догадка. Смысл может быть узнаваемый, но может быть смысл порождаемый вновь – такой смысл не сразу дается, поскольку он совершенно новый и ничего подходящего из памяти и опыта на ум не приходит. Ситуация с новым смыслом скорее всего соответствует «открытию».
3. С учетом самоопределяемости и самоприменимости, идея сама в самой себе подразумевается как:
– идея – это самодействующая логика (процесс),
– идея, как предмет действия логики,
– идея, как субъект манипуляции предметом.